Пигмеи, малярия и полигамия. Белоруска рассказала о жизни на африканском экваторе
Александра Бузун планировала провести в западноафриканском Габоне два месяца, а задержалась на полтора года. Саша — аккордеонистка с консерваторским образованием. После учебы в Академии музыки работала «на контрактах» в Макао и Мумбаи, но в Центральную Африку полетела за компанию — со своим партнером, пишет Budzma.org.
14.09.2022 / 23:00
Белоруска Александра Бузун рассказывает о Габоне так:
— На улицах здесь все тебя называют «ла бленж». «Эй, белая, иди сюда!». Другого обращения нет. Упаси тебя боже ответить им: «Эй, черный».
— Местные девушки до сих пор мечтают о белом принце. В финансовом плане здесь считается очень круто выйти замуж за европейца.
— Когда местные докучали в своем желании познакомиться, я чувствовала себя некомфортно, а потом нашла выход — когда шла куда-то гулять, то брала с собой собаку. Местные жители дико боятся собак.
«Ко мне из Франции приехал мой парень, он пилот, — вспоминает Саша события периода глобального локдауна. — У него был отдых на неопределенное время, потому что ничего не летало. А потом Жерому позвонили и сказали, что в Африку срочно требуется пилот. Так мы полетели на экватор в столицу Габона Либревиль».
Александра Бузун
Габон, или Габонская Республика — это небольшое государство в центральной части Африки. В стране, по количеству природных ресурсов не уступающей Эмиратам, живет около двух миллионов человек. Габон долгое время был французской колонией и получил независимость только в 1960 году. До сих пор общество здесь очень сильно разделено на экспатов и местных.
Большинство габонцев не хотят контактировать с приехавшими, и по сегодняшний день во всех своих бедах обвиняют французов. В стране, где уровень образования низкий, а своих специалистов почти нет, процветают коррупция и взяточничество.
«Африка — это огромный континент и десятки стран. Есть очень успешные примеры, где чисто, культурно, люди стремятся к общечеловеческим ценностям. А есть такие страны, как Габон, где живут лентяи. Мечта габонца — сидеть в офисе в красивом костюме под кондиционером, делать вид, что работаешь, и получать за это деньги», — делится наблюдениями Александра.
— Даже для того, чтобы добыть нефть, им нужно приглашать иностранных специалистов, так как сами они понятия не имеют, что с ней делать. Их леса своими варварскими вырубками истребляют индусы и китайцы. И все потому, что габонцы очень любят деньги. У этих людей полностью отсутствует мышление на перспективу.
— Но хоть что-то они умеют хорошо делать?
— Жить сегодняшним днем и абстрагироваться от проблем и ответственности. А еще говорят, что они очень хорошо занимаются сексом.
В какой-то момент нашего разговора Александра начинает переживать, что описывает Габон слишком уж шовинистично. «Надо снизить градус», — смеется белоруска и говорит, что у габонцев все еще имеет ценность институт семьи, поддержка близких, и в целом они довольно дружелюбные люди. Внешнее же нежелание разговаривать с иностранцами наша героиня объясняет разве тем, что у габонцев до сих пор нет ощущения равенства.
«Самая необходимая вещь в Африке — это кроксы»
— Бедность, жара, малярия: что правда из этого примитивного набора стереотипов об Африке?
— От малярии я чуть не умерла. Это очень большой риск, на который ты сознательно идешь. Прививки от болезни нет, но есть очень эффективный препарат, который нужно принять вовремя, чего я не сделала. Малярия — это паразит, который уничтожает твои кровяные тельца, у тебя начинается анемия, гепатит. Сначала отказывают почки, потом легкие, печень. Десять дней я пролежала в реанимации в тяжелом состоянии.
— Дальше по списку у нас бедность…
— Я была в шоке от цен! Они там парижские. В Габоне практически нет своего производства и почти все экспортируется. Даже местные фрукты и овощи везут из соседних Конго и Камеруна, до такой степени габонцы не любят напрягать себя физическим трудом. Кило бананов — 1,5 евро, апельсины, привезенные из Франции — 2 евро, Бутылка воды — евро. Картофель дороже белорусского втрое. Средний чек в ресторане 30 евро, но в местной забегаловке, конечно, дешевле, 5-6 евро. У них, кстати, очень вкусные авокадо и рыба, которая всегда свежая, из океана.
— На большом городском рынке можно найти и очень дешевые продукты, но я это поняла только перед отъездом. Минимальная зарплата в Габоне 200 евро. Также там очень распространено, когда кто-то один в семье зарабатывает большие деньги и содержит всех остальных родственников. В деревнях люди занимаются охотой и имеют что-то вроде огорода.
— Климат впечатлил не так, как цены?
— Разве что влажность очень высокая. Температура в течение года одна и та же, около 30 градусов. Единственное, что с мая по сентябрь у них начинается так называемая африканская зима, сухой сезон. Так что привезла с собой в Европу бронхит.
— Ты, кстати, не выглядишь, как человек с экватора. Как же африканский загар?
— Солнце там беспощадное, у меня появилась куча морщин, и я срочно стала спасаться солнцезащитным кремом. В Габоне такой найти довольно проблематично, ведь им никто не пользуется. Косметику тоже лучше привозить с собой, «Алиэкспресса» и «Амазона» там нет. Точнее, есть, но доставка стоит как крыло самолета. Не всегда можно купить нужное лекарство, и в Габоне они очень дорогие. Но самая необходимая вещь в Африке — это кроксы (обувь марки Сгосѕ — ред.). От дождя и пыли твои суперкроссовки или кожаные сандали развалятся, а кроксы выживут, и ты скажешь спасибо тем, кто их создал.
Сейчас Александра находится в Вильнюсе и шутит, что наконец возвращается к цивилизации. Кстати, чтобы вылететь (!) из Габона, девушке пришлось сделать exit-визу, которая стоит около 100 евро. Более того, на личном депозите, который по габонским законам обязан сделать каждый иностранец, у нее осталось 1500 долларов. Как вернуть эту сумму — неизвестно. «Такой вот легальный способ отхапать чужие деньги», — подытоживает наша героиня.
«В Африке я выучила французский язык»
За полтора года жизни в Африке девушка не только познакомилась с местными нравами, но и выучила французский язык. «Габон — франкоязычная страна. Хотя мой партнер и француз, но до этого мы всегда разговаривали на английском», — вспоминает Саша трудности адаптации.
— Если в компании более трех французов, никто не станет разговаривать с тобой по-английски. Психологически было тяжело находиться вне контекста, я не могла дергать своего парня, чтобы он мне постоянно переводил. Пришлось учить французский.
— Ну Африка — ясное дело. А от французов мы отличаемся?
— Мне очень нравится их независимость от чужого мнения, их терпимость, толерантность. У них невероятный уровень эмпатии. Иногда это могло даже раздражать. Ну как можно волноваться, что на другом конце света поднялся уровень воды? С другой стороны, они избегают глубоко личных, травматичных тем. Я вижу, что у Жерома отсутствует этот момент эмоциональной рефлексии. Они не любители себя напрягать.
«В габонских тропиках до сих пор живут пигмеи»
— Саша, а какие самые теплые воспоминания о Габоне?
— Настоящая, дикая, реликтовая природа! 80 процентов территории страны — это вечнозеленые тропические леса. Габон — не слишком туристическое место, сюда доезжают только самые опытные — например, посмотреть на горилл, популяция которых сохранилась только в этой части мира. В габонских тропиках до сих пор живут пигмеи, жители леса. Они ниже ростом, чуть более светлые, чем обычные африканцы. У них свой образ жизни, они носители невероятных знаний о лесе, растениях, животных, все это передается только в устной форме. Никто точно не знает, сколько осталось таких людей. У местных пигмеев есть инициации, сопровождающиеся употреблением галлюциногенного растения. Многие признаются, что это невероятный трансцедентальный опыт, и едут в Габон, чтобы окунуться в первобытную атмосферу.
«Вообще Африка очень яркая. Почти все с косичками, девушки любят наряжаться. Они все с формами, которые стараются подчеркнуть. Любят макияж. Про феминизм вообще никто не слышал», — смеется Александра.
— На габонских свадьбах у них есть обязательная церемония переговоров между семьями, когда у жениха спрашивают, какой тип отношений он выбирает — моногамию или полигамию. Здесь разрешается иметь несколько жен, но не рекомендуется жениться людям одного племени. Много интересных церемоний есть на похоронах, это настоящий фестиваль — танцовщики, музыка, фуршет, и так в течение нескольких дней.
«Я стала жить по-африкански»
— Саша, несколько лет ты прожила в Макао, работала в Индии. Сейчас — Центральная Африка. В твоем ощущении мира и себя что-то поменялось?
— Габон не входил в мои планы, но это была пауза в очень сложные полтора года. Я уехала из Беларуси в августе 2020-го, потом случилось 24 февраля. Теперь я перестала фокусироваться на чем-то глобальном и стала жить по-африкански — сегодняшним днем, чтобы сохранить стабильность и не провалиться во тьму. Сейчас мне очень хочется вернуться в нормальную жизнь, вернуться в профессию.
В Габоне я познакомилась с джазовым трубачом, он француз. Невероятный музыкант. Мы встретились случайно и начали играть вместе джазовые стандарты. После академического образования переступить порог более свободной импровизации очень трудно. Боязнь сделать что-то не так… Но благодаря ему меня отпустило. Я позволила себе ошибаться и сейчас спокойно могу аккомпанировать джазовые стандарты, начала немного импровизировать.
— А возвращение в Беларусь не пугает? Это уже другая страна…
— Ощущение настороженности. Я понимаю, что все непредсказуемо, но мне очень хочется домой.