Журналисты «Советской Белоруссии» Дмитрий Крят и Роман Рудь сильно радовались задержанию коллег — а что о них самих известно
«За ситуацией вокруг тутбая я наблюдаю не без некоторого злорадства… Может, они [редактор TUT.by Марина Золотова и обозреватель БелаПАН Татьяна Коровенкова — Ред.] вполне себе симпатичные дамы и весьма приятные и удобные в быту» — этот хамский пост написал журналист «Советской Белоруссии»Дмитрий Крят в своем фейсбуке.
Обсуждение этого и следующего его поста собрало около 500 комментариев. Интернет-сообщество возмутилось высказываниями Крята, зато его решительно поддержал другой сотрудник «Советской Белоруссии» — Роман Рудь.
Рефлексировать на эту тему оба провластных журналиста продолжают до сих пор. «Хорошо, когда есть друг, сильное плечо, на которое можно опереться», — благодарит коллегу Крят за то, что тот одобряет его хамство и отговаривает извиняться.
Кто они такие — Рудь и Крят? «Наша Нива» расспросила их знакомых и бывших коллег.
47-летний Роман Рудь — редактор отдела расследований. Под «расследованиями» надо понимать не поиск ранее неизвестных значимых фактов, а художественное переписывание полученной от силовиков информации.
Известно, что Рудь родился в России. «Детство провел в Монголии, родители из Украины, живет в Беларуси», — сообщает о нем сайт sb.by.
В журналистику Рудь пришел из грузчиков, в 1990-е работал в сильной демократической газете «Знамя Юность». Примечательно, что туда его взяли без высшего образования, которое Рудь так и не получил.
Как он попал в «ЗЮ» формата 90-х?
«Тогда его взяли как молодого перспективного автора. Известно, что редакция была тогда прогрессивная, демократическая. Можно сказать, что и он таким был. Рудь писал про криминал. Его пример — свидетельство того, как государственная журналистика деформирует личность», — рассуждает один из членов редколлегии тогдашней «ЗЮ».
«Рудь пришел в демократическое издание, был молодым репортером, писал о криминале, происшествиях. Особенно не высказывался. Во время путча его командировали писать об этом, есть даже его фото на фоне баррикад.
Как я сейчас вспоминаю, то в некоторых репликах можно было усмотреть нечто антибелорусское. Например, он с осуждением хмыкал насчет того, что, мол, «сейчас и фильмы на белорусский язык переводить начнут». Это было в 1990-х. А потом наши тропинки разошлись. Его переход в «СБ» особого удивления не вызвал. Кому-то из наших он говорил, что пишет про криминал, а всю политику Якубович берет на себя. Правда, году в 2006-м он все же написал что-то гадкое об оппозиции. Было очевидно, что никто его не принуждал, сам полез. Его падение я связываю с тем, что он чувствует себя недооцененным. Вероятно, он хочет быть больше, чем есть, больше писать, быть публицистом, а ему не дают. Поэтому он самореализуется в фейсбуке тем, что пишет разные мерзости», — рассказывает один из бывших коллег Рудя.
Именно Рудь в 2017-м получил задание написать анонимный разоблачительный текст про «Белый легион». Правда, редакторы его текст переписали так, что от него ничего не осталось, иначе бы «редакция не вылезла из судов».
Рудь реже высказывается на политические темы. Зато в своих колонках хвалит Сталина и выражает сожаление, что живет в независимой Беларуси, а не в Советском Союзе:
«Я бы с удовольствием вернулся к прежнему дефициту, если бы мне гарантировали возвращение приятного чувства, что я являюсь гражданином великой страны».
У публициста имеются проблемы со здоровьем. «Он боится осложнения заболевания, боится остаться без денег, боится всего», — говорят коллеги.
Жена Рудя также работает в «Советской Белоруссии». 43-летняя Юлия Василишина упомянута на сайте издания как специальный корреспондент. Семья воспитывает дочь.
Другого публициста — 46-летнего Дмитрия Крята — с его другом Рудем объединяет то, что он тоже вырос за пределами Беларуси. Родился в украинской Горловке, учился там и в российском Благовещенске, а также в суворовском училище в Уссурийске.
По всему Советскому Союзу Дмитрий переезжал вслед за отцом-танкистом. Причем Кряты родом именно из Горловки — из Донецкой области.
С Беларусью связь была эпизодической — отец учился в Барановичах в медучилище. Дмитрий решил поступать в Минское высшее военно-политическое общевойсковое училище.
Крят начинал учиться еще во времена СССР, а выпускался в независимой Беларуси.
Павел Якубович взял его в «Советскую Белоруссию» еще в 2000 году. Сначала Крят писал об экономике, впоследствии переключился на политику. И с течением времени стал основным в пуле Лукашенко. У него много наград за журналистскую деятельность — от правительства, от провластного Белорусского союза журналистов.
Преданность делу Крят постоянно демонстрирует в своих статьях.
«К моменту, когда Санников, оставаясь на импровизированной трибуне, призывал толпу штурмовать Дом Правительства, мы с фотокором были на его крыльце. Доли секунды на оценку ситуации. Сработал, скорее, инстинкт. На тебя несется разъяренное, увы, человеческое стадо», — писал Крят о Площади-2010.
«А кто еще вякнет о подтасовке и фальсификации, так Черномырдин очень доходчиво когда-то сказал: идите на х**», — отмечал публицист в своем фейсбуке после очередных выборов в Беларуси.
Крят гордится тем, что у него двое одинаковых часов от Лукашенко: с разбежкой в несколько лет он получил эти часы «за плодотворную работу».
Некоторые из тех, кому приходилось пересекаться с Крятом, говорят, что «раньше он таким не был».
«Всю свою журналистскую жизнь он проработал в СБ, — говорит экс-коллега. — Но дело в том, что сама СБ не всегда была такой, как в последние годы. Когда-то она не была такой жесткой и критической: политика была политикой, а остальное… Работали люди, со своими взглядами на сложившуюся ситуацию, и табличка Администрации президента на входе ни к чему не обязывала. Что там сейчас происходит… насколько я понимаю, их вынуждают выражать определенное мнение, если они хотят там работать. Что сказали по БТ — то же ретранслируете и вы, раньше такого абсолютного совпадения мыслей не было. И когда я сейчас читаю его, то ужасаюсь. Когда мы в молодости работали вместе, то он был нормальным парнем, а теперь как будто другой человек. Я думаю, что эта трансформация людей происходила синхронно с трансформацией медиа. Я так еще сомневаюсь, надеюсь, что это все он делает по принуждению».
Еще один бывший коллега сказал, что про Крята ему «нечего сказать хорошего, а плохое говорить не хочется».
Комментарии