Придет ли белорусский Хрущев после Лукашенко? Микола Бугай отвечает Дракохрусту
Белорусским Хрущевым может стать кто угодно — хоть Виктор Лукашенко, хоть Кочанова, считает Юрий Дракохруст. Это некорректное мышление.
06.09.2024 / 17:33
Александр Лукашенко и Владимир Путин. Photo by Contributor Getty Images
«Кто может стать белорусским Хрущевым? Любой кто угодно. Условно говоря, и Виктор Лукашенко может стать, если отец передаст ему власть. Или та же Кочанова, которая давно школьникам рассказывала, какие чудесные были выборы в советское время. Это ужас, конечно, но сегодня она такое говорит, а потом расклад изменится. И поэтому мой ответ: никто и любой. Сейчас такие признаки вовсе не обязательно должны быть», — сказал Юрий Дракохруст.
«Тот же Крутой, не исключено, продолжит курс на репрессии, а тот же Головченко, человек старой школы, может стать тем самым Хрущевым. И не потому, что он так думает, что он в душе тайный змагар. А потому что расклад изменился. Изменилось то, что можно и чего нельзя.
А потом, знаете, люди из нашего круга часто не учитывают ту мысль, что для того, чтобы быть диктатором, нужно иметь определенные качества характера, души. Грубо говоря, нужна сильная рука.
А если у тебя такой руки нет, то какая-то либерализация, отпускание вожжей происходит не потому, что ты их решил отпустить. А просто потому, что у тебя нет сильной руки, чтобы их держать», — продолжает Дракохруст.
Красиво сформулировано, но любые параллели между нынешней белорусской ситуацией и советской, попытки спрогнозировать развитие событий на основе проекций из советской истории имеют один недостаток.
Фундаментальное отличие белорусской ситуации от советской в том, что Советский Союз был самостоятельным телом, планетой, так сказать, а нынешняя Беларусь — несамостоятельное тело, спутник.
Хрущев — как и Дэн Сяопин в Китае — был возможен, потому что СССР и Китай были самостоятельными государствами.
Между тем ни в одной стране советского лагеря, а тем более республике Союза смерть коммунистического правителя не приводила к сущностному изменению системы. Ни смена Георгиу-Дежа на Чаушеску, Гомулки на Герека, ни смена Снечкуса на Гришкявичюса, Мазурова на Машерова. Да, стилистические изменения были и зависели от личности первого секретаря. Но не правила игры. Правила игры определялись в Москве. И как только Надь или Дубчек нарушали их или были не склонны или не способны вернуть их в прежнее состояние, их отстраняли.
В то же время любая сущностная перемена в Москве подобно домино вызывала изменения в зависимых странах. Берута сменял Гомулка, Червенкова — Живков, а когда посыпался СССР, то большие перемены произошли и во всех странах, какие только сами хотели тех перемен (и даже в тех, которые сами не хотели).
Поэтому от личных качеств следующего руководителя может зависеть только стилистика, а не сущность системы. Больше будет зависеть от силы или слабости России, ее способности или неспособности дальше финансировать тираннозавра в Минске и изменений в модели экономических отношений в мире.
Поэтому далеко не факт, что у нас будет свой Никитушка. Я бы сказал, что зависит не от того, кто будет после Лукашенко, а от того, когда отойдет Лукашенко, в какой исторический момент.
Многие белорусы много делают, чтобы Беларусь обрела независимость, именно поэтому это неизбежно когда-то случится. Но пока зависимость Минска от Москвы настолько сильна, как сейчас, более вероятно, что ситуация в Беларуси изменится, если в России Путина сменит новый Хрущев. А там-то как раз потенциальных Хрущевых — более человечных и менее фанатичных — хватает. А после украинской мясорубки, можно сказать, и новые Жуковы появились.