Как на самом деле произошли перемены в Польше. Немного не так, как мы представляем
Анализ документов польской компартии второй половины 1980-х годов приводит к выводу, что конец коммунизма в Польше не был просто рядом счастливых совпадений, пишет Дмитрий Гурневич на Радыё Свабода.
13 декабря в Польше вспоминают введение военного положения генералом Войцехом Ярузельским. Пока был жив сам генерал, возле его дома в этот день собирались противники, чтобы напомнить о жертвах военного положения. После его смерти в 2014 году эта традиция прекратилась. Но миллионы поляков до сих пор не могут простить Ярузельскому.
В 1981 году польские коммунисты решили покончить с «Солидарностью», которую сами же годом ранее и легализовали. Увидев затем мощь оппозиции, власти начали репрессии. Масштабом они напоминали то, что сейчас происходит в Беларуси. Польские коммунисты потеряли власть спустя 8 лет после введения военного положения. Последние 30 лет Польша идет путем демократии и капитализма. Но об истинной сути тех процессов, которые изменили страну, поляки спорят до сих пор.
Для одних это результат национального согласия между альтруистическим генералом Ярузельским, который заботился об интересах Польши, и «Солидарностью», которая также выступала за мирные перемены. Для других — эффект заговора коммунистов и части оппозиции, в рамках которого произошел новый раздел власти, гарантировавший коммунистам безопасность и сохранение части привилегий, результатом чего стали неэффективные перемены, полные патологий. Для рядового белоруса перемены в Польше вообще отчасти видятся как результат красивой революции, в которой «Солидарность» безусловно победила коммунистов.
Польский историк, профессор Антоний Дудек, написал о новейшей истории Польши более десятка книг и сотни статей. Его книга «Регламентированная революция» является одним из лучших источников информации о сути польских перемен. В этой работе, написанной на основании архивных документов, автор развенчивает мифы, выросшие за десятки лет по поводу переломного для страны 1989 года. Ниже — самое основное из почти 500 страниц.
Коммунистическая Польша и Беларусь Лукашенко. Найдите отличия
Картина, сложившаяся в Польше в первый год военного положения, до боли напоминает Беларусь через несколько месяцев после выборов 2020 года. Тысячи людей оказались в тюрьмах, местах интернирования, были и смертельные жертвы. Сотни тысяч поляков бежали из страны. Не осталось никакого легального для оппозиции поля действия.
Основные государственные структуры начали наполняться людьми из спецслужб. На руководящие должности в партийном аппарате направили 32 офицера Войска Польского. А в государственную администрацию — очередных 88. Среди них было 11 министров и заместителей министров, 13 воевод (аналог председателей облисполкомов).
Как и в Беларуси, происходили массовые чистки чиновников госаппарата, которых подозревали в содействии оппозиции. Были и происшествия, напоминающие современные взломы ГУБОПиКом Telegram оппонентов власти. В 1986 году польская разведка взломала шифр, используя который «Солидарность» контактировала со своими представителями на Западе.
Сходства были и во внешней политике. Следствием военного положения стала большая зависимость Польши от СССР. В 1982 году импорт сырья в Польшу уменьшился на 40%. Одной из причин были санкции.
Оппозиция, несмотря на все это, надеялась на переговоры. В 1982 году интернированный коммунистами Лех Валенса сказал в разговоре с тогдашним главой МВД Чеславом Кищаком, что он сторонник генерала Ярузельского, что военное положение необходимо и что он за советско-польскую дружбу. Коммунисты же, конечно, в это не верили. Как свидетельствуют документы, Кищак впоследствии назвал Валенсу «мелким человеком, жуликом, лисом и мошенником».
Репрессии коммунистов, как и репрессии в Беларуси, имели эффект
Коммунисты последовательно работали на уничтожение единства среди оппозиции. В 1985 году Служба безопасности (аналог КГБ в Беларуси) так описывала свою тактику борьбы с «Солидарностью»: «Политической целью является растерянность в лагере противника и паралич его единства и действия». В документе МВД цели для себя видели такие: 1) Углубление различий и антагонизмов между лицами и группами, выполняющими управленческую роль. 2) Непрерывная дезинформация.
С осени 1982 года польские спецслужбы констатировали уменьшение количества демонстраций и подпольных структур. В 1984 году МВД утверждало, что подпольные структуры не в состоянии вести рабочий класс против политической системы. Годом позже, как подсчитало МВД, в стране действовало 350 нелегальных структур. Их актив составлял 1,5 тысячи человек, а 10 тысяч были распространителями материалов, связными и печатали самиздат. В общей сложности нелегальной оппозиционной деятельностью на почти 40-миллионную Польшу занимались около 34 тысяч человек.
В таких условиях партийное руководство не видело никакой потребности в диалоге с оппозицией. Как пишет Дудек «единственные переговоры представителей власти и оппозиции могли касаться уговоров покинуть страну или выйти из подполья».
Польская оппозиция была за диалог с режимом
Теме диалога было посвящено много публицистики в самиздате. С этим, кстати, соглашался и сам Валенса. Тогдашний оппозиционер, сегодняшний редактор «Газеты Выборчей» Адам Михник писал, что результатом диалога могло стать 30% оппозиции в Сейме.
В сентябре 1986 году, после объявления амнистии, Валенса инициировал создание Временного Совета «Солидарности», который был группой для потенциальных переговоров с властями. Через месяц он и группа оппозиционных интеллектуалов призвали отменить американские экономические санкции против ПНР.
Но дозревание властей ПНР к переговорам происходило постепенно, в 1986-1987 годах. Во внешней политике ключевыми стали перемены в СССР, во внутренней — экономические трудности. На заседании Политбюро в июле 1986 года Горбачев откровенно сказал, что экономические проблемы больше не позволяют СССР тянуть на своих плечах «союзников в Центрально-Восточной Европе». Все это привело к изменению общественного настроения. Изменения коснулись и политических элит. Разумеется, как отмечает Дудек, на решения Ярузельского в конце концов влияла деятельность оппозиции и католической церкви.
С католической церковью генерал Ярузельский пытался играть, чтобы уменьшить недовольство общества. Имело значение и то, что, согласно опросу в 1986 году, 66% членов польской компапартии считали себя верующими. По словам Дудека, тактика Ярузельского была проста: карай и давай. Да и глава Католической церкви в Польше, примас Юзеф Глемп, проводил умеренную политику. Он дистанцировался от оппозиции, но поддерживал идею диалога и освобождение политзаключенных. Поведение католических иерархов Дудек называет «двойной политикой»
На диалог пошли коммунисты. Но есть нюанс
1987 году в Польше бушевал экономический кризис. Поляки были очень сильно не довольны своей жизнью. В начале 1988 года продукты питания, алкоголь и сигареты подорожали на 40%. Выросли цены на проезд, коммуналку. Власти провели соцопрос и были убеждены, что никаких протестов это не вызовет. По их расчетам, в 1988 году противников и сторонников коммунистической власти в обществе было по 20%, 35% составлял центр, а 25% — молчаливое меньшинство.
Тем не менее коммунисты просчитались. В 1988 году начались забастовки. Одним из основных постулатов бастующих была легализация «Солидарности». Валенса снова выступил с предложением переговоров.
Власти сначала отказывались, так как считали, что это покажет их слабость. Но потом все же согласились. Они были убеждены, что если оппозиция предлагает переговоры, значит, слаба именно она. Условием со стороны властей было окончание забастовок. Власть интересовали только такие переговоры, которые бы гарантировали определенную договоренность, но ни в коем случае не меняли систему.
Идей у них было много. В польской компартии обсуждали даже создание Сената и назначение на пост председателя Леха Валенсы. Но взамен оппозиция должна была гарантировать отказ от планов возрождения «Солидарности». Ярузельский всерьез думал над тем, чтобы инициировать лояльную себе христианско-демократическую партию. Советники докладывали ему о катастрофических настроениях во власти, о деморализации, мечтах вертикали исключительно о частном бизнесе или должности в посольстве за рубежом. Советники Ярузельского были убеждены, что без поддержки Москвы партия потеряет власть.
Как из Валенсы хотели сделать конструктивную оппозицию
Летом 1988 года Ярузельский впервые использовал выражение «круглый стол», говоря о встрече людей из разных объединений. Целью этого «круглого стола» были изначально исключительно разговоры о новом законе об общественных организациях.
31 августа 1988 года, через 8 лет после «карнавала «Солидарности»», состоялась первая встреча Валенсы и министра внутренних дел Чеслава Кищака. Условием было прекращение забастовок. А что на это Москва? По словам Дудека, Горбачев поощрял Ярузельского решить вопрос политическими методами.
Однако власти не собирались делиться реальной властью. Приглашением Валенсы на переговоры они хотели вызвать раскол внутри оппозиции и привязать таким образом Валенсу к прагматикам, к которым они относили католический костел. Коммунисты намеревались отпихнуть в сторону «профессиональных контрреволюционеров». Из Валенсы коммунисты хотели сделать конструктивную оппозицию.
А что на все это общество? Единственным источником здесь могут быть закрытые опросы для партии. Из них следует, что революционного настроения в обществе не было. В 1988 году только 35% поляков поддерживали легализацию «Солидарности».
Деньги и деморализация государственного аппарата
В 1989 году был принят закон, разрешавший брать в аренду государственное имущество. Этим сразу же воспользовались чиновники, сами руководители этих предприятий — всего 1500 человек. Номенклатура начала богатеть, благодаря государственным деньгам. Забеспокоились этим даже спецслужбы. В своих отчетах они тревожились, что материальные мотивы берут верх. Но увольнялись люди и из самих силовых структур. 40% сделало это по экономическим причинам. Все это, как утверждает историк Антоний Дудек, влияло на изменение сознания.
Начало переговоров с оппозицией стало катализатором, ускорившим запуск глубокого внутреннего кризиса в партии. Внутренние опросы в компартии свидетельствовали о катастрофических настроениях. Например, больше всех коммунисты доверяли… главе католической церкви Юзефу Глемпу (64%). Он обогнал Ярузельского (58%). 81% поляков был за «круглый стол», но целых 50% были против легализации «Солидарности».
У Ярузельского были три аргумента в пользу переговоров: 1) Даже сам анонс «круглого стола» обеспечил стране спокойствие на несколько месяцев. 2) Если оппозиция бойкотирует выборы, явка будет не выше 30%. 3) Без диалога не будет возможности получить экономическую помощь от Запада.
Осенью 1988 года в Польше началось возрождение структур «Солидарности». В конце февраля 1989-го во всей стране было 623 комитета профсоюза. Еще до Нового года Валенса создал при «Солидарности» Общественный комитет, в который вошло 135 деятелей-интеллектуалов. Большинство из них уже на первой встрече высказалось за компромисс с властями.
Москва просто наблюдала. Варшаве дали понять, что она не может рассчитывать на помощь, поскольку в СССР у самих кризис. Но в целом в Кремле поддерживали диалог Ярузельского с оппозицией, чтобы не усугублять ситуацию. «Круглый стол» поддерживал и лично Горбачев. Но при условии, что система в Польше не изменится.
Радикальная польская оппозиция, выступавшая против диалога, не была слышна. Она не смогла пробиться в СМИ со своей повесткой.
Целью коммунистов было просто вмонтировать в систему умеренную часть оппозиции
«Круглый стол» начался 6 февраля 1989 года. Всего в нем принимали участие три комиссии: по экономике, политическим реформам и делам профсоюзов. О чем договорились? Во-первых, о выборах. В Сенат они должны были быть полностью свободными. А в Сейме 65% были гарантированы для власти, 35% для оппозиции. Договорились также о введении поста президента. Его должно было выбирать большинство членов Сейма и Сената. То есть заранее было ясно, что на эту должность выберут Ярузельского.
Сегодня может казаться, что вся Польша жила теми событиями. Но у общества «Круглый стол» не вызывал никакого интереса. Сначала он интересовал 35% поляков, а в апреле 1989 — всего 17%.
«Круглый стол» переломил психологический барьер между оппозицией и властью, считает Антоний Дудек. Целью коммунистов было просто вмонтировать в систему умеренную часть оппозиции.
Выборы, запустившие процесс уничтожения ПНР
Выборы были назначены на 4 июня 1989 года. Даже самые проинформированные члены партии были уверены, что власть выиграет, минимально уступив оппозиции. Но в другом мире, реальном, все было иначе. Демотивация коммунистов была настолько большой, что социологические опросы власти проводили на встречах своих сторонников. Но даже там они набирали меньше половины.
Явка на выборах составила 62%. В Сенате «Солидарность» получила 99% мест. Это стало шоком для власти.
Первой реакцией после объявления результатов было повышение готовности в частях, подчинявшихся МВД. На второй тур пошло всего 25%. Выборы начали процесс распада партии и уничтожения ПНР.
Москва восприняла поражение коммунистов в Польше спокойно. Главным для СССР было то, чтобы существовал Варшавский договор. Горбачев заявил, что происходят перемены и будут происходить в будущем, но Москва будет работать с любой властью, которую изберут поляки. В Москве происходили встречи с представителями «Солидарности». Москве нужна была гарантия стратегических интересов СССР в Польше.
Буш просил Ярузельского идти в президенты
За систему «президент от партии», а «премьер от оппозиции» выступил Адам Михник. Но его сильно раскритиковала сама оппозиция, говоря, что «Солидарность»… не готова к управлению страной.
Даже Джордж Буш в 1989 году просил Ярузельского идти кандидатом в президенты. Американцы считали, что отказ мог угрожать отсутствием стабильности.
На выборах президента Ярузельский был единым кандидатом и победил благодаря 7 голосам оппозиции. Такой была уступка, из-за которой «Солидарность» чуть не распалась.
Но вскоре оппозиция и часть провластных сил договорились, и выбрали своего премьера, первого некоммунистического в истории Польши со Второй мировой войны. Им стал Тадеуш Мазовецкий. Коммунисты не были против. Но после этого начался распад коммунистической партии. Молодежь, вдохновленная победами, начала занимать бывшие здания партии и проводить там оккупационные забастовки. Начались митинги, хотя и небольшие. Большинство поляков, как утверждает Дудек, были равнодушны к радикальным действиям. Вскоре была ликвидирована Служба безопасности. Но в новые спецслужбы попало много людей из старых.
Рейтинг Ярузельского тогда был всего 16%. Через несколько месяцев Сейм сократил его срок и принял закон о всеобщих выборах. На этих выборах победил Лех Валенса.
«Польская революция закончилась, но результаты ее регламентированного характера стали видны только в последующие годы. На этот раз, в отличие от и мировой войны, поляки обрели независимость без крови, но так быстро и неожиданно, что кто из них перестал считать это успехом». — пишет Антоний Дудек.
Возвращение посткоммунистов
Большая часть поляков и сегодня считает перемены конца 1980-х заговором тогдашних элит, целью которых был новый раздел власти, гарантия безопасности и привилегий. Уже через несколько лет бывшие коммунисты вернулись к власти, победив в демократических выборах.
Они полностью контролировали канцелярию президента и правительство. Но уже под новым названием — социал-демократы. Именно они ввели Польшу в Евросоюз и НАТО.
Комментарии