Православный в костеле. Как резчик из Беларуси работает в католическом храме в Польше
Большой красный костел находится в центре Белостока — его видел почти каждый белорус, живущий в столице Подляшья. Некоторые даже заходили внутрь. Но мало кто знает, что часть убранства храма сделана руками православного резчика из Беларуси. Сейчас мастер работает над украшением алтаря — уже сделаны 8 маленьких фигур, идет работа над тремя большими. Издание Palatno спросило у Владимира Чиквина, как он пришел к резьбе, легко ли православному работать в костеле, и о чем он горячо дискутирует с ксендзами за обедом.
Фото: Palatno
«У нас парень обязательно должен уметь плести корзины»
Белостокская мастерская Владимира находится рядом с костелом, в небольшом помещении, но здесь хватает места и для инструментов, и для работ, в том числе больших фигур ангелов, которые украсят боковой алтарь уже этой осенью.
«Я много чего сделал в этом храме. Например, убранство четырех исповедальней в неоготическом стиле, два портала в главном алтаре, два небольших алтаря «Христос Милосердный» и «Иоанн Павел II». Я также много сделал для комплекса Дворца Браницких. Внутри Дворца бракосочетаний все, что резаное — моих рук работа».
Владимир работает при костеле около 20 лет — он периодически приезжает сюда из Беларуси. Общий же стаж в резьбе — более 40 лет, есть звание народного мастера. А начиналось все с плетения корзин в родной деревне.
«Я родом из деревни возле Беловежской пущи, из Каменецкого района. В детстве почти все свободное время я проводил в лесу, при этом что-то ковырял ножом по дереву. К тому же в нашей деревне была традиция, что парень обязательно должен был уметь плести корзины. Девушки по желанию, а для парней это было обязательно, даже не обсуждалось».
Еще в детском возрасте Владимир встретил людей, которые показали ему, что такое резьба — это были сотрудники музея в Беловежской пуще и мастерской при нем. Они дали мальчику немного порисовать, постругать, после чего будущий мастер захотел сам вырезать деревянную ложку. Он вспоминает, что очень долго ее делал.
«Позже пытался разные другие фигурки делать, одну из них на всесоюзную выставку даже забрали. Я тогда был или в 9-м, или в 8-м классе. Фигурку ту потом потеряли, но позже, через 10 лет, привезли ко мне. Она сейчас стоит в мастерской в Кобрине на полочке среди работ моих друзей».
«В армии я познакомился с талантливыми резчиками из Украины»
На полках белостокской мастерской стоят готовые работы, а также модели из пластилина. Часть стены завешена рисунками — именно с них начинается процесс создания новой фигуры.
«После того, как мы обсудили с проектировщиком, что требуется, я делаю рисунки и несу их к эксперту по убранству церкви, который имеет теологические и художественные знания. Потом я делаю модель из пластилина и согласовываю ее с проектантом. Если фигура малая, могу сделать пробник из дерева, чтобы попробовать новый материал».
У Владимира уже есть собственная наработанная технология — как-никак 40 лет работает с долотом и топором. Однако и сейчас мужчина учится, и не стесняется об этом говорить. Бывают такие задачи, когда нужно открывать книжки, читать, лезть в интернет и разбираться. А вот в начале профессионального пути такая возможность была не всегда — после школы будущий мастер хотел поступить в Бобруйск, но его забрали в армию.
«Там я познакомился с очень талантливыми ребятами-резчиками из Украины, с Ивано-Франковщины. Мы и по сей день дружим. Поэтому скажу, что в армии я время не потерял, так как многому от них научился. Первые полгода, конечно, гоняли нас, а потом уже вечерами могли спокойно собираться, что-то рисовать, делать».
После службы Владимир поступил в Витебск, на художественно-графический факультет. Работал в школе, на фабрике сувениров в Бресте, в профессиональном училище в Кобрине, в мастерской при местном парке, потом мужчину пригласили преподавать на художественный факультет Брестского университета.
Также Владимир занимался восстановлением традиционных ремесел. Мастер много ездил по зарубежным пленэрам, выставкам, семинарам, в том числе в Германию, Австрию, Швецию, Венесуэлу, на Шри-Ланку, в Индию.
«Такое сделаешь? Три доллара хватит?»
Три большие фигуры, стоящие на поддонах посреди мастерской, почти готовы. За зиму мастер доделает их чистовую поделку, и возьмется за еще две.
«Очень много работы было с крыльями. Здесь проблема в том, что фигура ангела должна быть легкой на вид, она не должна быть тяжелой, нависающей. И я их делаю с августа. А вот маленькие фигуры делаются за полторы-две недели, но если считать с проектированием, обсуждением, согласованием, то процесс растягивается на полтора месяца».
Владимир показывает одну из них — это Юрий Матулевич, ксендз, который служил в Вильнюсе и имеет отношение к Беларуси. Остальные фигуры — священники и святые из разных эпох и мест, в том числе Ежи Попелушко, Андрей Боболя, Станислав Костка.
Это не первые работы, сделанные для главного костела Подляшья. А началось сотрудничество более 20 лет назад — как и все в то время на белорусском приграничье, Владимир ездил в Польшу торговать. Он продавал то, что сам делал из дерева — и люди это с удовольствием покупали.
«И вот подходит ко мне какой-то человек, достает готическую деталь из дерева и спрашивает: «Такое сделаешь?». Я посмотрел: «Ну сделаю». «А за сколько? Три доллара хватит?». Он заказал 50 штук тех деталей. Я поехал домой, сделал, привез, а он достает немного другую деталь и заказывает уже 400 штук. И вот так мы с ним сотрудничали. Этот человек работал столяром в костеле».
Через некоторое время тот мужчина пригласил Владимира месяц поработать с ним при костеле, потом два, и еще два. Так — наездами — православный мастер из Беларуси и работает уже более 20 лет.
«Первое, что я сказал: «Я православный». Может, это будет какой-то проблемой. Но Подляшье — это толерантный регион. Главное, чтобы человек был порядочный и хороший мастер. Так что не было абсолютно никакой проблемы в том, что православный работает в костеле».
«Я часто вижусь со священниками, и мы конструктивно дискутируем»
Рабочий день Владимира начинается с музыки Баха — она стоит на будильнике. Из окна его квартиры видно мастерскую и костел — между ними 35 шагов, как подсчитал сам мастер. Чуть дальше идти к плебании, где вместе со священниками белорус завтракает, обедает и ужинает. Перед началом работы мастер надевает рубашку, которой более 100 лет.
«Эту рубашку мне мой знакомый пошил 20 лет назад, а ткани этой 90 лет, поэтому можно сказать что рубашке примерно 110 лет. В ней очень хорошо работать, так как пот всасывается хорошо».
Жилье и питание представляет работодатель. Как пояснили резчику: «Всегда мастер, делавший для костела, жил при костеле, при костеле питался».
«Я часто вижусь со священниками, в том числе в столовой, и мы разговариваем на разные темы — религиозные, конфессиональные, про браки, разводы, крещение детей и так далее. И нет никаких проблем — мы не ссоримся, а конструктивно дискутируем».
Владимир отмечает, что на Подляшье всегда хорошо относились к белорусам. Он ни разу здесь не слышал чего-то вроде: «Понаехали». Для мужчины Белосток — очень уютный город, почти как Беларусь.
«В Белостоке я хожу в церковь. Нерегулярно, но когда душа требует, я хожу. Посещаю разные православные храмы, но чаще кафедральный Свято-Николаевский собор — он здесь недалеко».
А в костеле мастер любит посещать концерты — недавно здесь была органная музыка и хоровое пение. Также, бывая внутри храма по делам, мужчина может задержаться, если услышит что-то интересное на мессе, присесть тихонько и послушать.
«У меня было хорошее воспитание»
В мастерской Владимира много разных инструментов. Есть даже наковальня. Но больше всего стамесок — и старых, и новых, и покупных, и самодельных.
«Каждый год появляются новые стамески, так как для новой работы может потребоваться новый инструмент. Имею кузницу здесь — когда чего-то не хватает, на месте и делаю. Что-то я купил, что-то сам сделал, какими-то инструментами поменялся. Например, — мастер показывает инструмент с металлической частью необычной формы, — вот на эту поменялся с литовцем одним. А мой резец у него. Резчики так делают».
Мастер говорит, что для занятия резьбой нужны упорство и самокритичность, ведь если ты не будешь видеть свои ошибки, то и не сделаешь нормальную работу — получится, как говорят, любительщина: «Работа с деревом развивает логику, рассуждение, цельность натуры».
Владимир говорит, что иногда сам себе завидует — он занимается действительно любимым делом, поездил по миру, работает для главного костела Подляшья. А еще он с теплотой вспоминает своих родителей.
«У меня было хорошее воспитание. Мы, бывало, со старшим братом напакостим, но родители никогда на нас не кричали из-за этого. Наоборот, это мы искали к ним подход, чтобы они с нами заговорили. Хорошее было воспитание — сам себе завидую. И это даже сейчас современный подход — я вижу, как моя дочь со своей дочерью так же ведет себя.
Резчик надеется, что когда-нибудь вернется в свою родную деревню и возродит ремесло плетения корзин, которое, к сожалению почти забыто.
Комментарии