«Белорусы будут тихонько думать свое. А вода камень точит, да и Лукашенко физически не вечен». Глубокий монолог бывшего таможенника Алеся Юркойтя
Алесь Юркойть, бывший таможенник, известный краевед и душа Островецкого края, несколько месяцев назад перебрался в Польшу. Вынудили перебраться. «Страна стала совсем другой и дороги назад не будет», — говорит он. «Наша Ніва» записала его размышления о жизни.
Алесь Юркойть — краевед и активист из Ворнян, что в Островецком районе, создатель краеведческого общества «Вільняр». Он устанавливал на своей малой Родине памятные камни, таблички белорусским поэтам, читал лекции, устраивал краеведческие экскурсии, открыл музей и организовывал творческие мероприятия.
В 2015 году Юркойтя задержали вместе с группой ошмянских таможенников, с которыми он тогда служил. Таможенников, включая Юркойтя, обвинили во взяточничестве, он не признал своей вины. Вышел на свободу в 2021 году. Этому делу посвящена книга Сергея Дубовца «Тантамарэскі».
Сейчас фонд BYSOL открыл сбор средств, чтобы помочь Алесю и его большой семье (у него три дочери, одна с тяжелой врожденной болезнью) обустроиться в Польше. Принять участие можно здесь.
«Копал могилы, забирал умерших из морга, устанавливал памятники»
«Последние годы я работал подсобным рабочим: копал могилы, забирал умерших из морга, устанавливал памятники, возил гранит. После освобождения у меня был превентивный надзор, приходили участковые, вызывали на «профилактику».
Зимой пришла весть от знакомого, что мной интересуются в КГБ. Тот знакомый так напугался, что приехал ко мне ночью — мол, убегай. Передал мне цитату: «Принято решение снова его посадить или ликвидировать».
Было несколько других историй, расскажу самую яркую. Пришли ко мне силовики с постановлением на обыск — говорят, на меня поступила анонимка от жителей агрогородка Ворняны, что в доме могут храниться «экстремистские материалы».
Ничего они не нашли, забрали мой мобильный и сказали, чтобы прошел с ними. Я уже научен жизнью: взял теплую куртку, полтора литра воды в рюкзак, вытащил какую-то толстую книгу. Подошли к их машине, говорят «руки за спину» и достают наручники — мол, без наручников не доедем до Островца, у них инструкция. Застегнули наручники за спину и поехали.
Привезли меня в Островец и с дополнительным нарядом милиции завели в здание РОВД, в один из кабинетов. Пришел какой-то человек без формы, но по просьбе показал мне удостоверение — запомнил, что это был подполковник Иконопуло, греческая фамилия.
Сказал милиционерам, что понесет мой мобильный на сканирование специалистам. Точно знаю, что понес его кэгэбэшникам, потому что назвал этаж, куда пойдет, а киберотдел островецкой милиции работает на другом этаже.
Отсканировали мой мобильный и почти ничего там не нашли, кроме разговора с моим хорошим знакомым, блогером Александром Лапшиным, мы с ним когда-то познакомились в Пищаловском замке. В нашей переписке на вотсапе было голосовое сообщение от Лапшина, где шла речь о какой-то знакомой и КГБ. Вынесли мне письменное предупреждение, хотя там в сообщении и голос был не мой. Собрались меня отпускать и только тогда расстегнули наручники, чтобы я мог поставить подпись в их бумагах.
Смотрю, а там написано — мол, если они снова заметят меня в «экстремизме», ко мне применят более жесткие меры. Для меня это был один из последних сигналов, что мне надо уезжать из страны.
«А белорусы будут тихонько думать свое»
Когда уезжал, с одной стороны было чувство тяжести, а с другой — чувствовал легкость. Сделал для себя вывод, что не могу в Беларуси заниматься ничем созидательным. Надеялся: если оттуда уеду, быстрее вернусь в свою, белорусскую Беларусь, потому что смогу для этого что-то делать.
Перед самым отъездом, когда уже принял решение, меня несколько дней трясло — так волновался, что думал, заболею. А когда вышел из дома и меня повезли в машине, мне стало очень спокойно, хотя еще и не на границе был. Дал себе ответ: это спокойствие от того, что принял правильное решение.
Когда полгода назад покидал страну, было полное ощущение — такой Беларуси, какой она была всегда при Лукашенко, уже не будет, он не сможет ее снова обуздать.
Я пропустил 2020-й, так как был за решеткой, и вообще долго не ощущал жизни в стране. Был под превентивным надзором и все время работал, мало где бывал. Не мог понять, чем страна дышит, как она изменилась, причем в моем случае это не несколько пропущенных месяцев, а много лет.
Но постепенно
из разговоров с людьми я почувствовал, что страна стала совсем другой и дороги назад не будет.
Конечно, будут пытаться загнать назад в стойло, но я видел, как эмоционально мне люди рассказывают о 2020-м. Сейчас они будут молчать, и это, может быть, правильно, потому что репрессии очень жесткие и нет смысла садиться в тюрьму, если ты оттуда ничего не можешь изменить.
Верю в белорусский народ, знаю его — с детства рос среди простых людей. Мои родители были такими, в них был этот дух свободы, они никогда не принимали советские ценности. Таких людей в Беларуси много, а сейчас фактически уже полтора поколения выросли свободными. И как, они теперь станут рабами? Это не так просто будет сделать.
Понимаю, что идеологическая машина будет работать, видел по рассказам моих детей, что происходит в школах. Но
я помню старшее поколение, пережившее более жесткие времена — и сталинские репрессии, и махровые застойные времена. Они всегда думали свое: помню их застольные беседы, то, что слушали «Голос Америки». Сейчас есть интернет, доступ к свободному миру, и невозможно полностью скрыть информацию.
Зная белорусов, уверен, что они будут тихонько думать свое. На работе иногда можно промолчать, может и нужно промолчать, но кто может, пусть выскажет свои мысли.
Я никогда этого не боялся: на трибуну не лез, но всегда был принципиально против Лукашенко. То же самое делают и люди внутри Беларуси, а вода камень точит, и постепенно этот процесс будет идти.
Если не лирика, то физика, и Лукашенко физически не вечен. А это персоналистский режим, и как только изменится персона, система уже будет не такой устойчивой.
«Четыре года прошло, и такой бардак в стране, вот вам и ответ»
Сейчас оставаться белорусом в Беларуси — это однозначно своего рода борьба. Даже если просто жить там, но сохранять свои мысли и традиции, не ложиться под эту жесткую тоталитарную систему — уже важно, что такие белорусы есть. И перемены в первую очередь произойдут именно внутри страны, мы за границей можем только помочь.
Люди системы это знают и именно поэтому не прекращают зачистки. Четыре года прошло, и такой бардак происходит в стране, вот вам и ответ.
Страна не вернется назад, потому что они (силовики — НН) этому способствуют. Неужели вы думаете, что от репрессий у людей появятся удовлетворенность и счастье? Даже если люди не видят людей в наручниках, информация о репрессиях все равно гуляет, да и в малых городах это точно не скроешь.
Оставаться белорусом в Беларуси — это думать и говорить соответственно в своем кругу, детей своих так воспитывать, вести такую тихую ежедневную работу.
Я зашел весной в минский книжный магазин и заговорил по-белорусски, женщина мне тоже начала отвечать по-белорусски, но шепотом. Не понял этого, там и людей рядом не было. А она мне сказала, что нас осталось уже мало, высказывала какие-то слова поддержки.
Говорю ей: «Не так мало, как вы думаете. Мало кто открыто говорит по-белорусски, как я. Но таких, как вы, кто поддерживает, очень много, 2020-й это показал».
И это тоже дает надежду, что перемены будут. Жизнь движется вперед, и произойдет большой геополитический передел мира, потому что нынешняя система не работает. Важно, будем ли мы, белорусы, в этом участвовать, или будем наблюдать со стороны.
Что важно белорусам, чтобы не потерять себя? Думаю, в любой ситуации важно оставаться самим собой, особенно это касается белорусов в Беларуси. Каждый сам дает себе ответ, как это сделать.
Но мы все ж таки должны создать белорусскую элиту. Системная оппозиция не смогла за 30 лет создать какую-то силу, вокруг которой сплотились бы белорусы, на ябатек тем более не стоит рассчитывать — они сдадут страну в любой момент. Должна появиться какая-то третья сила, туда должны прийти люди из разных сфер деятельности. Время покажет, кто этим займется, потому что всегда время рождает героев.
«Под нами могучая страна»
В трудные времена видно, кто есть кто. Каждый человек может много о себе думать, но пока он не попадает в форс-мажорные обстоятельства, он сам не знает, на что способен.
Вижу, в Беларуси сейчас происходит легкий реверанс в сторону белорусского языка, но понимаю, что все это пустое.
Недавно там хотели провести общебелорусскую краеведческую конференцию, так в итоге запретили 70% краеведов, которые должны были там быть, участвовать в ней. Это значит, что эти 70% — нормальные люди, которые и себя сохранили, и страну будут сохранять.
У меня есть образ, что Беларусь — страна поэтов и краеведов. Даже если приедешь в самую малую деревню, там будет или местный краевед, который тебе расскажет какую-то историю, или местный поэт, который пишет иногда простенькие, но душевные стихи.
В том числе и таким путем нужно сохраняться — любить свой край, знать местную историю. Когда ты ее знаешь, тебе не смогут навязать чужие штампы.
Каждый белорус должен осознавать, что на самом деле под нами могущественная страна с богатыми традициями и историей, и по европейским меркам она большая. Для всего этого не надо идти на митинг и бить себя в грудь, можно просто тихонько рассказывать о таком в своей семье и в кругу знакомых.
«Беларусь с Китаем? Абсурд»
Когда учился на географическом факультете, нам говорили, что с каждым годом стран в мире будет все меньше и меньше. Это проявление имперского мышления: каждая империя думает, что будет постепенно втягивать в свою орбиту маленькие страны, и их будет все меньше. Но на самом деле с каждым годом стран все больше.
Лукашенко задал такой вектор политики, что Беларусь практически уже потеряла свою самобытность, только благодаря простым людям она сохраняется. Если так и дальше пойдет, мы станем провинцией России, так сказать, евразийской страной. Но по факту своего происхождения Беларусь — это европейская страна, и мы не можем это изменить.
Раз мы родились в Европе, то в Европе и наше место. Посмотрите на любую европейскую страну, и вы поймете, как встроить Беларусь в эту систему координат. Вот когда мы пытаемся встроить ее в БРИКС вместе с Бразилией, Китаем и Россией, для меня это немного абсурд.
Наше место в другом мире и с другими ценностями, где будет главенствовать сила права, а не право силы, как это сейчас происходит в Беларуси. Права людей будут защищены, и в Европе именно так и происходит. У Беларуси есть естественное место в Европе, оно зарезервировано за нами, достаточно просто взглянуть на карту — там есть Беларусь.
И это помогает мне верить в то, что она будет существовать и дальше, что Беларусь как страна уже состоялась. Она обязательно состоится и как нормальное европейское государство.
Мы идем этим путем, 2020-й показал, как формируется наша нация. Видел людей, которые оказались в центре тех событий, видел, как они не понимали, что происходит — по-моему, они не понимали Беларусь, и поэтому произошло все то, что произошло.
Чтобы понять Беларусь, нужно в белорусчине немного пожить, а если человек интересуется только чаркой, шкваркой и подержанной иномаркой, нужно проводить ликбез: создавать в первую очередь независимые ютуб-каналы, даже тиктоки. Меня радует, что молодежь этим занимается.
Кто мог подумать, что Никита Мелкозеров перейдет на белорусский язык и создаст такую интересную программу? Это прекрасно, и чем больше таких инициатив, тем лучше.
«Когда вернусь в Беларусь, поеду первым делом на кладбище в Ворняны»
Конечно, я оптимист, и я знаю, что мысль материальна — какой посыл мы даем в будущее, так и будет. Когда у меня спрашивают, скоро ли что-то изменится в Беларуси, говорю — может измениться хоть завтра, только мы этого не хотим. Разговариваю с людьми и вижу, как они своими словами и мыслями навязывают завтрашний порядок дня, и если у вас пессимистическое мышление, так все и будет. А если мы будем оптимистами, вы удивитесь, как быстро все изменится.
Мы способны это проверить на своей жизни — измените свои мысли, и изменится все вокруг вас. Это может работать и на глобальном уровне.
Могло ли в 2020-м что-то пойти по-другому? Могло, потому что при грамотном и подготовленном руководстве действительно можно было изменить ситуацию. Мы знаем, что основные лидеры, те же Статкевич и Северинец, на тот момент уже были в тюрьме. Что касается людей, которые управляли процессом — возможно, что и их кто-то направлял.
Изменить что-то можно было, но в том моменте. Однако теперь мы понимаем, что тогда Россия, скорее всего, нас не отпустила бы и были бы введены войска. С другой стороны, тогда не пришлось бы объяснять белорусам, кто есть кто. Тогда Беларусь однозначно потеряла бы суверенитет, но я считаю, что она и так его потеряла, только сейчас это происходит неявно.
Как было с Австрией: произошел аншлюс и ее присоединили к Германии, но после войны Австрия снова обрела независимость, и теперь это развитая европейская страна. То же самое произошло бы с Беларусью: да, мы потеряли бы суверенитет, но потом вернули бы его, тем более что новый передел мира уже идет.
Когда вернусь в Беларусь, поеду первым делом на кладбище в Ворняны, где и я хотел бы когда-нибудь лежать. Там все мои предки лежат, мой отец, мама. Там мой маленький братик, который умер в полгода и за которого, может быть, я и живу; там мои деды, прадеды, бабушки.
Приехал бы им поклониться за то, что я есть на этом свете, мы должны быть благодарны нашим предкам. У них, к слову, жизнь была ничуть не легче, чем у нас, просто жаловаться — это не в нашей белорусской традиции, в нашей традиции спокойно тянуть свое и держаться своей линии.
Что бы тебе ни говорила власть, всегда делай свое».
«BYSOL» открыл сбор средств, чтобы помочь Алесю и его большой семье (у мужчины три дочери, одна с тяжелой врожденной болезнью) обустроиться в Польше. Принять участие можно здесь.
А если хотите поддержать «Нашу Ніву», то это можно сделать по ссылке ниже.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии