Смотрите, какую православную церковь построили на месте теракта 11 сентября в Нью-Йорке ФОТО
Православная церковь Святого Николая, построенная на месте разрушенных во время теракта зданий, соответствует форме, но не духу византийских купольных церквей.
Майкл Льюис, архитектурный обозреватель издания Wall Street Journal, в своей статье оценивает новое здание.
«Греческая православная церковь Святого Николая, открывшаяся в Нью-Йорке еще в декабре 2022 года, была построена на месте прежней одноименной церкви ХІХ века, разрушенной во время терактов 11 сентября 2001 года.
Эта церквушка из белого и серого мрамора, чередующегося полосами, творение знаменитого испанского архитектора Сантьяго Калатрава. Это по его проектам практически в том же самом месте возле мемориала жертвам 11 сентября был также построен транспортный узел Oculus — самая дорогая в мире станция метро стоимостью 4 миллиарда долларов.
Здание новой церкви в исполнении Калатрава по замыслу заказчиков должно было «уважать традиции и литургические потребности Греческой православной церкви, но в то же время отражать тот факт, что мы живем в ХХІ веке».
Но один из неизбежных фактов жизни в ХХІ веке — это бюрократия. Потребовались годы волокиты, чтобы найти место для церкви Святого Николая, так как улица ее первоначального расположения была уничтожена. В результате решение появилось буквально из воздуха: новая церковь расположилась на крыше Центра безопасности транспортных средств разрушенного Всемирного торгового центра (по сути, массивного подземного гаража), и тем самым это подняло ее почти на 8 метров над землей, лишив здание церкви прямой связи с улицей.
Церковь Святого Николая по форме соответствует самой древней из византийских моделей: она представляет крестово-купольный храм, четыре угла которого отгорожены для литургических целей или сохранения риз и других церковных вещей. Снаружи эти угловые помещения в образе четырех приземистых башен словно сжимают купол, как бы сдерживая давление его граненых ребер.
Рифленая и рельефная масса без окон смотрится как абстрактная скульптура, словно высеченная из единого мраморного блока. По крайней мере, так она смотрится днем, а ночью — совсем другое дело.
«Потом оказывается, что мраморная отделка купола и центральной части настолько тонкая, что аж полупрозрачная. Когда солнце садится, они освещаются изнутри, превращая церковь в большой «фонарь». Непрозрачные угловые башни, больше не сопротивляясь весу и давлению, теперь, кажется, не могут удержать ничего, кроме света. Сантьяго Калатрава, очевидно, не нуждается в дерзких инженерных подвигах, чтобы удивить нас», — пишет Льюис.
Двухэтажное крыло перед церковью ведет посетителя через древнюю последовательность портика, экзонартекса и притвора к круглому нефу.
Это пространство полностью открыто, за исключением иконостаса — в этой церкви он мраморный и украшен иконами. Он отделяет алтарную часть от основного пространства храма.
Все в соответствии с православной традицией, как и роскошные фрески, написанные яичной темперой (водяными красками на основе яичного желтка и белка).
Мы видим сцены из жизни Христа, образы 20 святых на ребрах купола, а на его вершине — привычный образ Христа Пантократора, строгого и недостижимого.
Новая церковь хоть и справляется со своей функцией богослужебного места, однако, по мнению Льюиса, ей не хватает тех самых качеств, которые и делают подобные храмы такими животворящими и продуманными, — «мистической поэзии света и тени, вечного достоинства камня и купола как символа бесконечной вселенной».
«Купол Калатрава — это всего лишь незамысловатая декорация, возвышающаяся над поддерживающим его цилиндром благодаря четырем колоннам. Можно сделать привлекательный купол и без использования каменных сводов, но тогда стоит воспользоваться тем, что делает купольное пространство таким привлекательным — изящной непрерывностью поверхности от изогнутого купола до граненой стены. Однако Калатрава решил не пользоваться этим принципом и сделать углубления чуть ли не под каждый скрытый светильник в интерьере, тем самым делая свет слишком ярким и нарушая визуальное восприятие фресок, ведь по традиции для этого необходимо более темное пространство», — подчеркивает Льюис.
Кроме этого, по его замечаниям, оформление наружных мраморных панелей с наличием разделительных прорезей, заполненных непривлекательным герметиком, больше подходит кухне, чем строению на века. Так же нелеп и нависающий над входом колпак свободной формы, который резко выбивается из общего величественного образа творения.
«Конечно, эти промахи останутся незаметными для большинства посетителей, но все-таки будут те, кто это заметит. А такой хороший, высокооплачиваемый архитектор, как Сантьяго Калатрава, должен строить именно для тех, кто способен видеть», — подытоживает Майкл Льюис.
Комментарии