Бывшая политзаключенная рассказала, что помогло ей восстановиться
Учительницу Анастасию Кухареву задержали 31 января 2022-го по «народной» 342 статье Уголовного кодекса. До суда девушка несколько месяцев находилась в СИЗО-1. Она рассказала «Нашай Ніве», что ей помогло вернуться к жизни после заключения и что до сих пор триггерит.
«Очень много времени понадобилось, чтобы принять свой диагноз»
Первые 10 дней после задержания Анастасия была на Окрестина, после ее перевели в СИЗО №1 и предъявили обвинения. Подробно о своем заключении девушка рассказывала правозащитному центру «Вясна».
Когда Анастасия вышла из СИЗО (ее приговорили к трем годам «домашней химии» и освободили в зале суда), девушка практически сразу стала работать с психологом. «Было очень много боли внутри», — говорит она.
«В заключении не можешь говорить о своей боли, там не принято быть слабым. Если кто-то плачет, то он делает это тихо, потому что каждому есть о чем плакать», — делится она.
Настасье поставили диагноз — пограничное расстройство личности.
«Мне сложно контролировать свои эмоции: либо я очень веселая, либо мне очень грустно. Какой-то середины не бывает. Каждый раз, когда разговаривала с психологом, либо высмеивала произошедшее со мной, либо уходила в истерику.
Очень много времени потребовалось, чтобы принять свой диагноз, а также депрессию, которая наложилась на него. Было чувство вины: я не в тюрьме, а страдаю. В СИЗО хотела быть свободной, стала, но все равно несчастная», — рассказывает она.
«Кружок стал одним из мотивирующих факторов, чтобы выходить на улицу»
В конце мая 2022-го Анастасия переехала в Тбилиси. Там девушка почувствовала себя в безопасности и создала для себя план по восстановлению.
Она стала вести бумажный дневник, в котором записывала свои страхи.
«И рационально их раскладывала. Например, боюсь выходить на улицу, потому что боюсь преследования. Через дневник, слова разъясняла себе, почему такого сейчас не случится», — говорит она.
Следующее — нашла занятие по душе: стала волонтером. В фонде «Страна для жизни» девушка начала оказывать психологическую помощь другим белорусам.
До заключения Анастасия училась в магистратуре на психолога. Оттуда ее впоследствии отчислили.
«База у меня осталась, а также жизненный опыт. Мне было важно помогать, потому что я постоянно думала, что вот я в безопасности, а люди остались там», — объясняет она.
Также девушка придумала для себя новое хобби: пошла заниматься в театральный кружок.
«Заплатила за него сразу, отговорок не ходить у меня не было, так как мое финансовое положение было не самым лучшим. Кружок стал одним из мотивирующих факторов, чтобы выходить на улицу», — говорит она.
Четвертый пункт в плане по восстановлению: выбрать день, когда станешь делать что-то для себя.
«Только для себя, чтобы никто не мешал. Личный ритуал, чтобы чувствовать себя как дома, — говорит она. — Очень люблю картошку фри в «Макдональдсе». Но каждый день туда не походишь. Поэтому каждую среду в 16 часов я приходила в «Макдональдс» и сидела там час. Ела картошку и наслаждалась.
В Минске у меня было любимое место — Немига, любила там гулять, подумала, что мне нужно организовать и здесь что-то любимое. Я понимала, что если моя жизнь настолько изменилась, то, значит, мне нужно изменить то, что меня может радовать».
С бывшими политзаключенными девушка долгое время не коммуницировала.
«Ушла от этого, потому что очень часто наблюдала, как в чатах люди ругаются, — рассказывает она. — С людьми общаться мне было сложно, отодвинулась как-то от них. Помню, была вечеринка, все разговаривали, выпивали, а я сижу и записываю в телефоне стихи в заметки. Чувствовала, что я уже не тот позитивный человек, не могу быть такой, какой я была до заключения.
Очень важно, чтобы были люди, которые поддерживают. У меня это были мама и друзья, которые писали мне в СИЗО.
Еще я много писала о том, что чувствую, в инстаграм. Было важно, чтобы люди жалели меня и писали мне. Просто нужна была уверенность, что людям не все равно».
«Я стала много ходить, более 15 километров в день»
Анастасия говорит, что уже вернулась в свое нормальное состояние, но время от времени оно может внезапно ухудшиться.
«Недавно у меня был год, как я вышла из СИЗО, увидела в интернете фотографию мужчины, который меня избил, сначала никак не отреагировала, а вечером разнесла все в своей квартире, сделала селфхарм.
Но сейчас та дата, тот человек не имеют надо мной власти. Год прошел, цикл закончился», — делится она.
В СИЗО Анастасия сильно поправилась. На выходе весила 76 килограмм.
«А раньше — 60, — говорит она. — До того, как я еще попала в СИЗО, у меня была булимия. В заключении она проявлялась очень тяжело. Зубной щеткой раздражала горло, чтобы еда выходила. Был страх, что если я перестану блевать, то начну набирать вес. Но с течением времени я перестала так делать, потому что это серьезно мне вредило.
В СИЗО меня насчет веса поддерживала Елена Толкачева. Мы как-то ходили по кругу, и я стала переживать, что вот, буду выходить толстая, кому буду такая нужна. Лена тогда успокоила, сказала, что даже если я выйду 40-летним мужчиной, меня все равно примут».
Как худела девушка?
«Спортом не занималась. В Грузии попробовала заниматься йогой, домашними тренировками, но забросила это. Я стала много ходить, более 15 километров в день. Позволяла себе есть все, что хочется. Из-за этого не было импульсивных срывов и переедания. Думаю, что я похудела, потому что стала чувствовать себя в безопасности», — говорит она.
В начале февраля этого года Анастасия переехала из Тбилиси в Вильнюс. Сейчас девушка проходит курсы SMM, их ей предложил «Байсол».
«Вильнюс все же по менталитету ближе к Беларуси, комфортнее здесь, — говорит она. — Чтобы преподавать литовцам русский язык (Натасья окончила педагогический университет, она учитель русского языка и литературы. — НН), мне нужно вспомнить литовский язык, его учила в университете. Также хочу учить теперь английский. Много хожу на съемки и продолжаю волонтерить. У меня мотивации на все хватает, а вот сил нет. И
стримы свои хочу вернуть. Я их раньше вела на платформе, где люди играют в игры. Смотришь онлайн, как человек проходит игру. Я этим очень горела. Думала еще в Грузии начать, но тогда вещи, которые меня радовали до заключения, перестали это делать».
На вопрос, стоит ли вести переговоры с режимом Лукашенко по вопросу политзаключенных, Анастасия отвечает, что с этими людьми во власти этого делать нельзя.
«Думаю, что самое эффективное — помогать родственникам политзаключенных, потому что все равно не выпустят всех. Хочется договориться, но мне кажется, что это не выход, так как задержания продолжаются каждый день.
Надо остановить всю колесницу зла, ведь даже если переговоры пройдут удачно и кого-то выпустят, посадят новых, речь может идти только о том, чтобы Лукашенко ушел и пришел президент, которого избрали честно.
Политзаключенные не должны быть предметом для разговора а-ля «отпустите вот этих». Сначала должны выпустить всех, а потом может идти разговор о том, стоит ли снимать санкции. Изначально санкции вводились из-за того, что Лукашенко захватил власть, а не потому, что были политзаключенные», — подытоживает она.
«Байсол» открыл сбор для Анастасии. Поддержать бывшую политзаключенную можно по ссылке.
Читайте также:
73-летнюю кандидатку технических наук арестовали на 10 суток
Силовики задержали мужа с женой и тестем — обвиняют в участии в протестах
Новополоцкую преподавательницу Елену Храмцову арестовали на 10 суток
19-летнего экс-политзаключенного задержали по новому делу. Причем задерживали в присутствии однокурсников
Сдаст ли Трамп Украину России? Почему демократы разгромлены? К чему приведет одновременный контроль республиканцев над исполнительной и законодательной властью?8282
Комментарии